Что ж, ты прекрасно провел этот эндшпиль за черных!(с)
Ловлю себя на отсутствии привязки к реальности. Вообще-то, это плохой признак: это значит теряю контроль; вот вот начну делать глупости и бросаться на людей.
То есть не так: позавчера Мура сказала, что я не живу, будто отсутствую. Я согласилась, но подумала, что за чушь. Вчера поняла: слушаю Земфиру, и сносит, по-хорошему сносит, топит в музыке и словах, будто не слушаешь, а сам поёшь, и даже не поёшь -- ты и есть музыка. А диск-от не новый, песни не самые любимые, да и обстановка не особо располагает, на работе всё-таки. Потом оказалось, не могу читать. "Осенний Лис" и продолжения, прочитанные днями раньше, Дмитрия Скирюка уже утянули меня за собой; и что-то меньшего качества, уже знакомое, или не фэнтази, просто не читается: слишком большая разница, слишком болезненый прыжок. Сегодня, сегодня у меня уже зеркальность, я перенимаю слова, манеру речи и жесты людей, не со временем в общении, а сразу (какое счастье, что они покупают книги и уходят).
Это уже заметные признаки, порывшись в памяти понимаю, неделю, ну полторы назад ещё ничего не было. Слишком быстро. В прошлый раз я рассыпАлась (правильнее было бы сказать отрывалась, улетала; но тут возникают ненужные ассоциации) гораздо медленней пол года наверное прошло.
Хотя стихи вот уже какое-то время в себе вижу: полистав дневник, поняла и это. Тоже, наверное, признак.
Я знаю, это просто такой сезон: нужно рассыпаться и сложить себе новую личность. А пока обостряются ощущения: раздражает не своя, не близкая мне музыка; осторожнее с литературой ; всех выгнать и гулять, гулять, гулять - свой город лечит; игрушки компьютерные уже бесят все; причём - о нет! - я не становлюсь раздражительной и злобной; просто контрастной: о вещах хороших с несвоиственным мне запалом рассказываю; да и рассказываю вообще, что тоже очень странно. Зато притупляются чувства: только налитого чаю на ладонь ложку плеснула, подержала, вылила в раковину; боли не было, ожог был: когда в ледяной воде чашку отмывала, сообразила. Я так через пару дней сама себя порежу ради эксперемента. А ведь очень боюсь боли: но вот знала же - ничего не будет.
Не так всё и плохо, конечно. Привыкну, переживу, переломаюсь, перестроюсь, ещё тысячу пере- (скоро возненавижу это "пере-, как всё "серьёзное" ненавижу уже). Перемены. Зло.
Учусь заново жить в мире, хотя бы просто в мире, привязав себя ниточкой за ногу; раз уж быть частью мира мне какое-то время не светит. Другие миры мне, боюсь, не светят тоже: для этого нужно рассыпаться до конца, до конца себя потерять; а это - ох! не готова я ещё на такое, не выйдет у меня ещё сложить себя мозайку потом.
Я, если честно, процесс рассыпания/сборки плохо контролирую. Там посмотрим.
Нет, господа присяжные, я не сошла с ума, то есть сошла, конечно, но за эти свои слова отвечаю, как в трезвом рассудке.
Да, господа писяжные, это всего лишь плод моего воображения, но из чего, как не из этих плодов и строится наше представление о мире, сам наш мир.
Не знаю, господа присяжные, не знаю.
То есть не так: позавчера Мура сказала, что я не живу, будто отсутствую. Я согласилась, но подумала, что за чушь. Вчера поняла: слушаю Земфиру, и сносит, по-хорошему сносит, топит в музыке и словах, будто не слушаешь, а сам поёшь, и даже не поёшь -- ты и есть музыка. А диск-от не новый, песни не самые любимые, да и обстановка не особо располагает, на работе всё-таки. Потом оказалось, не могу читать. "Осенний Лис" и продолжения, прочитанные днями раньше, Дмитрия Скирюка уже утянули меня за собой; и что-то меньшего качества, уже знакомое, или не фэнтази, просто не читается: слишком большая разница, слишком болезненый прыжок. Сегодня, сегодня у меня уже зеркальность, я перенимаю слова, манеру речи и жесты людей, не со временем в общении, а сразу (какое счастье, что они покупают книги и уходят).
Это уже заметные признаки, порывшись в памяти понимаю, неделю, ну полторы назад ещё ничего не было. Слишком быстро. В прошлый раз я рассыпАлась (правильнее было бы сказать отрывалась, улетала; но тут возникают ненужные ассоциации) гораздо медленней пол года наверное прошло.
Хотя стихи вот уже какое-то время в себе вижу: полистав дневник, поняла и это. Тоже, наверное, признак.
Я знаю, это просто такой сезон: нужно рассыпаться и сложить себе новую личность. А пока обостряются ощущения: раздражает не своя, не близкая мне музыка; осторожнее с литературой ; всех выгнать и гулять, гулять, гулять - свой город лечит; игрушки компьютерные уже бесят все; причём - о нет! - я не становлюсь раздражительной и злобной; просто контрастной: о вещах хороших с несвоиственным мне запалом рассказываю; да и рассказываю вообще, что тоже очень странно. Зато притупляются чувства: только налитого чаю на ладонь ложку плеснула, подержала, вылила в раковину; боли не было, ожог был: когда в ледяной воде чашку отмывала, сообразила. Я так через пару дней сама себя порежу ради эксперемента. А ведь очень боюсь боли: но вот знала же - ничего не будет.
Не так всё и плохо, конечно. Привыкну, переживу, переломаюсь, перестроюсь, ещё тысячу пере- (скоро возненавижу это "пере-, как всё "серьёзное" ненавижу уже). Перемены. Зло.
Учусь заново жить в мире, хотя бы просто в мире, привязав себя ниточкой за ногу; раз уж быть частью мира мне какое-то время не светит. Другие миры мне, боюсь, не светят тоже: для этого нужно рассыпаться до конца, до конца себя потерять; а это - ох! не готова я ещё на такое, не выйдет у меня ещё сложить себя мозайку потом.
Я, если честно, процесс рассыпания/сборки плохо контролирую. Там посмотрим.
Нет, господа присяжные, я не сошла с ума, то есть сошла, конечно, но за эти свои слова отвечаю, как в трезвом рассудке.
Да, господа писяжные, это всего лишь плод моего воображения, но из чего, как не из этих плодов и строится наше представление о мире, сам наш мир.
Не знаю, господа присяжные, не знаю.
-
-
16.05.2005 в 04:09